A ну-ка, бабушки, а ну-ка, дедушки!

Помню я жаркое лето, ту сирень,
Что растёт у крыльца, где тень.
Помню, любимый, твои я слова,
Ты говорил, что любишь меня!
-
Всё давно уж прошло, пролетело,
Чувства остыли, любви – не стало!
Но остался тот запах белой сирени,
Он до сих пор бередит наши души!
Мария Фадина
30.01.09.

Сирень
-
Белая сирень распустила ветви,
Под окном висят гроздья-свечи.
Запахом пленяют вновь и вновь,
Соловьи поют снова про любовь.
-
Вижу я, всё тоже, небо над нами,
Земля и цветы у нас под ногами.
Светит месяц, в люльке, качаясь,
Звёзды говорят о любви, улыбаясь.
-
Только мы, не те, с тобою стали,
Изменились, постарели и устали.
Твои виски, седина посеребрила,
Годы бегут, она и меня не забыла

Как старуха продавала старика,
На базаре, - обе руки да в бока:
-Ой, вы людоньки, купите мужичка,
Продаю вам молодца, а не сморчка,
И румяный у меня, еще свежой,
И охоч он до молодок всей душой,
Не жалейте за такого три рубля,
Он покажет вам такие кренделя..
-Что же бабка продавать его не жаль?
Оставаться, ведь одной тебе печаль,
-Ой,сыночек да загрыз меня он, тля,
Покупайте, покупайте кобеля. Тьфу
Продается, продается, старичок!
Ничего, что худоват он как стручок,
Сохранился и на черепе пушок,
Не бывает жирным грешный петушок.
-Всё ж бабуля я скажу, ты не права,
Мужичонку продаёшь,а не дрова,
Почему на оба глаза он косой?
Дед куда так побежал совсем босой!
-Да, всю жизнь он зыркал влево - окривел,
Все распутничал, да лазаря мне пел,
Приплачу сама тому я, три рубля,
Кто позарится на в прошлом кобеля.

ой потеха -вот так рассмешила меня Мусечка.да и вправду куда такого отдавать то -самой небось пригодится.

счастья вам мусечка и радости на долгие годы-будьте благословенны господом!

Какие раньше были зеркала!
Как украшали наши отражения!
Кокетка, молода и весела,
Ей нравилось ее отображение.
Теперь материал зеркал не тот.
И в зеркале лицо, увы, другое.
Клонится к низу уголками рот,
А под глазами…чудище такое.
Где буйство черных озорных кудрей?
Где стройных ног изящная природа?
И становлюсь я постепенно злей,
Упрямей и слезливей год от года.
Давно с тоскою в зеркало смотрю.
Мое лицо. Но я ему не рада.
Зато себе упорно говорю:
- Люби морщинки – это же награда!
Я зеркалу нахально подмигну,
Скажу: - Ну, как я? Снова королева?
Оно мне улыбнется. Я в плену.
И скажет тихо: - Вы прекрасны, дева

ВЫ прекрасны-дева!


пусть ваши морщинки будут только от улыбок и от радостных ощущений жизни

Меня не смущает моя седина,
И я не скрываю свой возраст.
Ведь чашу страданий познала до дна,
И стал с хрипотцою мой голос.
Завидовать я не умею другим,
И злоба не давит мне душу.
Но с грустью смотрю вслед ещё молодым.
Их помыслы вряд ли разрушу.
Все учатся, жаль, на ошибках своих,
И мудрость моя бесполезна.
Никто не услышит советов моих,
Гордыня толкает нас в бездну.
Не каждый умеет прощать и любить,
За тех, кто обидел, молиться,
На помощь к злодеям с надеждой спешить.
Не каждый быть щедрым решится…
Быть искренним трудно. Себя бичевать
За то, что когда-то был гордым,
Сочувствовать с верой и с верой прощать.
Хотя очень сложно быть добрым.

А кот уже, как тут и был,
Мурлыкает, орёт,
И зять, погладивши кота,
Кусок ему даёт.
Вот кот сошмякал колбасу,
И, вдруг, как застонал,
Закашлял, выпучил глаза,
И замертво упал.
- Меня хотела отравить?
Ей зять задАл вопрос,
Сгрёб всю посуду со стола,
И треснул тёще в нос.
А тёща рухнула на пол,
Не удержав свой вес,
Котяра лапу вверх поднял
И громко крикнул: "ЙЕ-е-е-е-С!"

Вот тёща жарит колбасу,
С работы зятя ждёт.
А под ногами у неё
Мяучит рыжий кот.
Она его и так и сяк
Пытается прогнать,
Но кот упрямый, как осёл,
Не хочет уступать.
Вот он, вконец, её достал,
Она его метлой,
И с гордо поднятым хвостом,
Ушёл котяра злой.
Вот зять с работы прикатил,
И сел за стол пожрать,
И тёща зятя начала
Обедом угощать.

Они уходят без возврата -
Неповторимые года.
А мы ведь думали когда то,
Что будем молоды всегда.
А нам казалось год от года,
Когда врывалась в мир весна,
Что нас помилует природа,
Что нас не тронет седина.
Уходят годы осторожно.
Мы не сдаём своих высот.
И только зеркало безбожно
Наш возраст всё же выдаёт.
Очки опять на переносице,
я погружаюсь в интернет,
и сразу память переносится
за тридевять. за тридцать лет.
Смотрю на фото одноклассника,
вздыхаю и не узнаю,
вникая в правила негласные,
я рядом вешаю свою.
И он, увидев фото издали,
во многом тоже будет прав,
когда, вздохнув, оценку выставит,
лишь по фамилии узнав.