Случается любовь, не заслуженно, от нас страдает,
Но чаще мы страдаем, от не разделённой к нам любви.
И если человек своей любовью дорожит, а его любимый, это понимает,
То крепнет лишь любовь и ничего ей не грозит.

Не убивайте в своём сердце это чувство,
Любите сердцем, не надо, трезвый подключать расчёт.
Любить, по настоящему, это великое искусство,
Как, Божий дар, что только счастье принесёт.

Любовь.

Как о любви мне, рассказать простыми и душевными словами,
Как слог, для этого трепетного чувства подобрать,
Ведь так внезапно, она овладевает всеми нами,
Сама «нечаянно нагрянет», как в песне, и её не нужно звать.

Она живёт со всеми нами параллельно,
Она в душе у каждого, как несводимая печать.
И если вы, кого-то, полюбили, до самозабвения,
То чувство это, уже не просто, ни убить, ни растоптать.

МЫ отсидели, чуть не всей страной, в ГУЛАГЕ,
Каналы рыли, целину подняли, НАМ, космос первым оказался, «по плечу»,
Нацистам, МЫ, с чудовищными жертвами, одни, башку сломали,
И до последнего, МЫ, свято веря, всё молились, ПАЛАЧУ.

Где НАШ предел, скажите, что же МЫ за нация такая?
Где можем МЫ, у остальных, поджилки в тряске и нескончаемый понос,
Живём, работаем, детей растим, и всё превозмогая,
Умеем радоваться жизни, в проблемах, кем-то созданных, для НАС.

Предел.

Где тот предел и если он у НАС, на самом деле, поражаюсь?
Предел терпения, возможностям у человека нашего, имею я в виду.
Какими бы сюрпризами, проблемами, НАС жизнь не награждала,
НАШ, человек «СОВКА», всё перенесёт, да ещё и выпьет, с горя, за беду.

Ведь это МЫ во льдах полярных, строим город, жизнь рождаем.
В тайге непроходимой, трассу железнодорожную ведём,
Тоннели в скалах «голыми, почти, руками», прорубаем,
И уголёк из шахт, не вентилируемых, мы нагара даём.

Всё получилось, фарш, разморозил, он как будто, свежий,
Перемешаем с луком и картошечкой, потрём сырок наверх,
Нет, милая, не такой уж я и бестолковый,
Десертом, мороженое будет, а как начинку, я накрошил, орех.

Подумай, зачем, нам с тобою, эти дорогие рестораны,
Домашней пищи в мире лучше нет.
Ты думала, я в кулинарии бесталанный,
Ан, нет, попробуешь, впервые, мной приготовленный обед.

Как хорошо вначале, на словах, всё удавалось,
Дым повалил, в духовке, всё сгорело, «туды её в качель»,
На Новый Год, угли, не мясо «по французски», получилось,
Но вот мороженое, мне удалось на славу, моя любимая, попробуй и проверь.

О, господи, мне помоги, душа моя горит, я в вере твёрд,
Так, вот нашёл с трудом, тут соль, тут, перец,
Вначале, мне надо разобраться, на кухне, что и где лежит,
Ведь здесь, я как слепец, как сущий младенец.

Мне мясо «по французски», предстоит создать,
Невесть чего, но всё же, это блюдо не простое.
Приедет, проголодается, моя любимая жена,
А я солидный ужин, новогодний приготовил.

Какая скользкая у нас закуплена картошка,
Какой ядрёный лук, он так и «ест» глаза,
Как будто ополчились, все продукты на меня немножко,
Толкают « палки мне в колёса» и мешают блюдо воссоздать.

Новогодний ужин.

Вот, наконец, жена в командировке,
И этот шанс, который Богом даден, я не упущу.
Приедет, прямо к новогоднему столу, моя красотка,
Вот тут, своими кулинарными изысками, я её, и удивлю.

Не все готовы к правде, пусть даже к очень горькой,
Мы также не готовы все к людской, коварной лжи.
А в нас слова со стороны летят многоголосьем бойким,
Ведь у людей, иных, и доброты, и воспитания, на «гроши».

Не надо нам слова бросать «на ветер»,
Подумать надо, прежде, что, зачем, кому мы говорим.
Чужую душу, словом хлёстким, не спеши калечить,
Не надо убивать и добивать, её, бездушием своим.

Слово.

Жизнь показала, что не пуля, только, человека убивает,
Не даже в сердце, по рукоятку, всаженный бандитом нож,
Простое слово, также больно душу режет и страдаем,
А наши души, ничем не защищённые, охватывает дрожь.

Одно лишь слово, а финал плачевен, он всё тот же,
Мы так задеты словом, что нестерпимо больно на душе,
Кто и зачем, внезапно, нашу душу словом потревожил,
Без задней мысли, а возможно, с умыслом, нас «рубанул» уже.

Ведь это очень просто и одновременно сложно,
Уметь, хотеть дружить, и ничего не говоря,
Быть альтруистом в дружбе и только этим быть довольным,
Раз друг в беду попал нежданно у тебя.

Не надо всех людей, одним своим аршином мерить,
Дружить, это искусство, которое не каждому дано,
Есть настоящие друзья, Вы продолжайте в это верить,
Хоть, в бескорыстной дружбе, разуверились давно.

Приятно сознавать….

Приятно сознавать, что ты кому-то нужен,
Один, по прежнему, не воин, в нашей жизни не простой.
И если дружбой дорожишь, и ты её достоин,
То боль твоя, не будет для друзей, далёкой и чужой.

Друзья придут всегда тебе на помощь,
Иных, и звать не надо, сами всё поймут,
И вот уже тебе подставлен чей-то локоть,
Или плечо, или взаймы, не спрашивая, когда отдашь, дают.

И нежная твоя рука, застыла на моём плече,
В ушах звучат знакомые мотивы полюбившегося танго,
Но слух, дыхание твоё, лишь ловит, и, вообще,
Ему и мне, уже не до того, и музыки, нам, никакой не надо.

Лишь о тебе, теперь, мои все мысли и мечты,
С тобой, единственной, готов пройти все «круги ада»,
Меня, всего лишь, позвала, на «белый» танец ты,
И рано радоваться, и «командовать парадом».


Но верю, впереди у нас с тобой, чудеснейший «роман»,
Что, дух захватит, хоть, от немыслимой любви, бывает много «павших».
Но в жизни, этот «белый танец» нас двоих связал,
А значит «чёрных» дней не будет в жизни нашей.

Белый танец.


Ты подошла и пригласила, ведь объявили «белый» танец,
Ты смущена, меня, самого, в волнении, как «током» бьёт,
Ведь взгляды наши, в этот вечер, встретились, лишь, дважды,
А кажется, знакомы, много лет.

И может по простой причине этой,
Она, в цейтноте, и со временем беда,
И вовремя, как всем, быть надо на работе,
А шеф, к ней, из-за этого, придирается всегда.

А вдруг, её свекровка или мама, не совсем здорова,
В больницу, едет и везёт лекарства и обед,
Поэтому и сдвигает брови так сурово,
А может, не дают зарплату на работе, и «повис» кредит.

Всё может быть у этой незнакомки из маршрутки,
Она, как все мы, непростою, жизнью современника живёт.
Пусть всё получится, срастётся, не надо хмурить бровки,
Всё будет хорошо, и пусть во всём ей, непременно, повезёт.

Незнакомка.

В маршрутке, ранней, сидели с ней, напротив, в мягких креслах.
Нам, до конечной, остановки, а это целый час.
В её красивые глаза смотрел, смотрел и ехал,
Пытаясь угадать, чем мысли заняты её и чем «жива» сейчас.

Ко, мне понятно, равнодушие, в её глазах, читалось,
Не в том я возрасте и форме, пролетели дни мои.
И только, ненавязчиво, наблюдать мне оставалось,
За этой, женщиной, у которой ещё много впереди.

Вот, чем-то, вижу, озабочена, её глаза мне рассказали,
Возможно муж, с утра, грубил, не с той ноги поднялся или встал,
А может в детский сад ребёнка долго собирала,
Не выспался, капризничал, кричал.

И отболело сердце у тебя, по мне, навеки, отревела ты,
Как по покойнику, что внезапно, посетил наш дом,
И сбросила, любви оковы, как тяжёлые браслеты,
С запястий, сразу, не оставляя это, на потом.




И за окном, твоим теперь тепло и ладно,
Другая жизнь, как строки, с белого и чистого листа,
И никогда, уже, мне не попасть туда обратно,
Ведь для меня, навечно, дверь твоей квартиры заперта.

Твоё окно.

Горит твоё окно в ночи, как глаз звезды во мраке,
И свет его я помню, и ни спутаю, ни с чем.
Оно манит меня, хоть врозь живём и навсегда уехал,
Оставив за собой, и прах, и крах, и боль своих речей.

Мне страшно оттого, что часть себя, за ним оставил,
За, мне родным окном, есть, мною, до сих пор, незавершённые дела.
Тебя не долюбил, не оценил и счастья не доставил,
Живёшь одна, как будто, в дом пришла беда и ты, вдова.

По воле случая, иные женщины, выходят замуж,
Мужчины, женятся и холостяцкую, бросают жизнь свою.
Случайно можем мы, под колёсами погибнуть,
По случаю, найти дорогу, из окружения, в бою.

Нельзя, ни укротить, ни просчитать, «Его Величество»,
Купить, предвидеть, запрограммировать извне,
Случайностей у нас, у всех, огромное количество,
Мы случая рабы, так решено и принято, кем-то, на Земле.

Случайностей, приятных и не очень, слихвой у нас хватает,
Мы случаю бываем рады, а бываем им возмущены.
Нам жизнь дарует, Бог, и это тоже, по случайности, бывает.
Ведь только он решает, и компетентен, а не мы.

Случай.

Всё в нашей жизни происходит неспроста,
Конечно, эта мысль, не раз уже озвучена,
Мы в жизни все, как в «колесе», вращаемся, заняв свои места,
Но есть ещё, понятие, и всем оно известно, это случай.

От случая, подчас, у нас, так многое зависит.
И можем мы спланировать всё в жизни, от «головы и до хвоста»,
А случай, не представится, фортуна нас, незаслуженно, обидит,
И, как бы мы не «бились» над проблемой, а не выйдет, ничерта.

Пусть, как игрушку, возишь ты меня,
На встречи, презентации и подписание договоров,
Склероз не страшен нам, ведь, я есть у тебя,
Я помню всё, без калькуляторов и споров.


И долг супружеский, мне исполнять не лень,
Щадя тебя, твоё здоровье, не так уж часты наши ласки,
Ты завещание составил, а значит, главная моя свершилась цель, И я уверена, что скоро, заживу, как в сказке.

А ты, родной, единственный, здоровье береги,
Не надо, «трудоголик» мой, Тебе работой увлекаться,
Побольше отдыхай и мне ни «капай» на мозги,
Где я была, и с кем, а где хочу, заночевав, остаться.

Прелесть.

Как повезло, я, словно главный куш взяла в игре,
Как выиграла «Джек пот» на зависть всем подругам,
Такая прелесть, что это Ты, в мужья достался мне,
Моё блаженство, моя любовь, мой «кошелёк», набитый туго.

И это ничего, что я во внучки, лишь, Тебе гожусь,
Мне двадцать, а ты, мой милый, чуточку, постарше,
Любви, все возрасты покорны, я люблю и не стыжусь,
Твоих седин, твоей, мною так любимой и уже родной подагры.

Ты бился «Динамитом» в шоу, а был, с душою детской,
Ты Русь, как мог, везде и всюду прославлял,
Не думал, не гадал, что твоё открытое, натруженное сердце,
Тайм аут, вдруг, попросит и неожиданно начнётся твой финал.

Незаменимых, так говорят, в природе не бывает,
Но я хочу, в душе с огромной болью, всем сказать,
Не будет равных «Динамиту», на аренах, в шоу, в спорте,
Жаль только сердце, нам ему, уже, ни подлечить, ни поменять….

Динамит.

Под грудой мышц, простое, человеческое сердце,
Хоть супермена жизнь, у нас, происходила на глазах.
Зачем ты ушёл от нас, Володенька Турчинский,
Куда призвали наш, всеми так любимый, и родной «спецназ»?

Ты весь горел работой, ты был всегда «в обойме»,
Ты шоумен, спортсмен и рекордсмен,
Ты в книгу Гиннеса рекордов, записал свой номер,
Когда тащил авиалайнер, ты этого хотел.

А может, скажешь, как убьёшь кувалдой, ты,
Что я давно тебе не безразличен,
И, что считала ты минуты и часы,
Когда, тебя, я на свидание, приглашу публично.

Чтоб знали все, что у тебя, со мной, уже иные отношения,
Чтобы подруги на тебя завистливо глядели, злые бестии,
Чтобы слезами истекли, кусая локти, от отчаяния,
Что выбрал я тебя, единственную, на этом белом свете….

Час медленно прошёл, за ним побрёл другой,
Цветы твои завяли, в целлофане, тает шоколадка,
Как плохо, что на юмор, я, ну просто, никакой,
Ведь это, первоапрельская, твоя была, лишь, только шутка.

Свидание.

Спешу и, как «Шумахер», я все пробки объезжаю,
Не верю, я в свершившееся чудо,
Тебе назначил первое свидание,
А ты не отказала, значит, у нас с тобою, что-то будет.

Быть может, я поведу тебя в кино,
Нет, нет, в театр, часы, мы истинной, посвятим культуре,
А может, выпьем, мы в кафе, игристого вина,
Чёрт с ними, с деньгами, закажем столик, в ресторане.

Там «душу» не вложил, тут рифма «подкачала»,
Да и вообще, мой «батенька», какой же ВЫ поэт,
Ни тема не раскрыта, а в строках, ни «конца» и, ни «начала»,
Напишет очень мило, незнакомый Вам, интеллигент.

Что этим я хочу сказать стихом, мне кажется, что это важно,
Кто пишет, кто пытается писать, здесь все меня поймут,
Пусть будет множество поэтов, и поэтов разных,
А люди, разберутся, и по душе себе поэта, обязательно найдут.

Кисло-Пресно.

Мы все живём своим умом, душой и воспитанием,
ПОЭТОМ - ГЕНИЕМ, быть, из нас, не каждому дано.
И рифмами, на всех, мы никогда не угодим, им, или кисло, или пресно,
И это аксиома, так судьбой предрешено.

Хоть будешь, «семи пядей, ты во лбу», кому-то будешь не угоден,
Найдутся критики, помыть, до блеска протереть, тебе «костей».
И пальчиком грозя, они в лицо, сказать Тебе всё это могут,
Что бесталанен, пишешь зря, а тут, дружище, слог быть должен, по «бодрей».

И как итог, на старость лет, и в благодарность,
Закончила Надежда та, престижный институт,
Она, с умом своим и красотою, не напрягалась и не «парилась»,
Она училась «бодро», знала, «корки красные», придут.

Нацелилась, после диплома, прелестница в Америку уехать,
Неужто, ей, с её умом и данными, в России прозябать,
Вещички собрала, бумаги нужные и заграничный паспорт,
Родителям, два «чмока» и, в путь-дорогу, заграницу покорять.

Неплохо в «Штатах» та девчушка преуспела и устроилась,
Работа, «в гору», дом, жених, счастливый ходит весь,
Вот, только, почему-то, она, родителей забыла, как пропала «без вести».
Ни пишет, ни звонит. Важней, в Америке, дела, быть может, есть?

Прелестница.

Жила-была, в одном дворе, одна прелестница,
Соседей, ослепляла красотою, по подъезду,
Они встречались, с ней, иногда, на лестнице,
Здоровалась и улыбалась мило всем, звали девушку, Надежда.



Надежда знала, с детства, что красива, как Мадонна,
И ум вдобавок был, ведь это ж надо, как, сразу дважды, в жизни повезло,
Была всегда одета так, что для «Бурды», как будто, создана,
Родители, «тянулись», как могли и, для ребёнка, не жалели ничего.

Я помню, что эти наши милые дворняги, «Дантес» и «Пушкин», жили, «в лучшем виде», среди нас,
Играли с нами, на клумбах спали и в траве валялись,
Не жизнь, а просто, рай и сказочный пейзаж.

Всегда, в идиллии, найдутся те, кто, «на голову», болен,
А в нашем дворике, это, с первого подъезда, тётка-сталинист,
Приехала, по её звонку, машина с «живодёрами»
И вот уж в клетке очутились, милый «Пушкин» и тугодум «Дантес».

Стукачество, жестокость, не свили в наших душах гнёзда,
Все в люди вышли, я, так вообще, по жизни, оптимист,
Вот только память, возвращает меня в детство,
Где в клетке мечутся, собаки наши, «Пушкин» и «Дантес».

«Пушкин» и «Дантес».

Мне вспомнилась, из детства, вдруг, одна история,
У каждого, нет роднее своего двора, на свете мест.
В моём дворе, я помню, жили, бродячих две собаки,
А клички были, «Пушкин» и «Дантес».

Они по поведению и внешне, были антиподами,
Как Бог, кудрявый «Пушкин» и долговязый увалень «Дантес»,
Один был маленький, как молния, носился он везде, была собака, с норовом,
А пёс другой, был «флегматичным малым» и в драку первым, никогда не лез.

Мы так, мальчишками, к собакам этим нашим привязались,
Мы их кормили, всюду их таскали за собой,
Они в подвале дома жили, мы там, всем скопом, «тусовались»,
Как говорят сейчас, короче, были всей гурьбой.

Вот так и в жизни нашей часто получается,
Стоим, мы на своих ногах или топчемся на месте.
Плечом к плечу, спиной к спине, стоим и, от проблем своих, качаемся,
Не подаём мы никому руки своей, хоть люди рядом, нам известны.

Так, только на себя надеясь, пытаемся мы балансировать и устоять везде,
А, помощь ближнему, всё никак, у нас, не приживётся.
Узоры от падений «домино», не спорю, визуально, хороши,
Но, от свободного падения живых людей, нам надо отказаться.

Принцип «Домино».

Есть детская игра, забава, с «домино»,
Когда костяшки, «на попа», расставлены по кругу.
И стоит лишь задеть или едва качнуть одну,
Как, веером, они все падают, валя друг друга.

Красиво это, в массе «домино», тут нечего скрывать.
По «домино» такому, чемпионаты происходят
И миллионы, там костяшек падают, кружась,
Узоры и картины, обалденные, своим падением, выводят.

И мне, что рассказать Тебе найдётся,
Не двадцать лет живу на свете я,
Хлебнул и видел многое, и диалог у нас с тобой, начнётся
И это одиночеством в «инете», уже назвать нельзя.

Так, разговоры наши разовьются и, как, в прогрессии, «размножатся»,
Что нам уже покажется, что знаем мы друг, друга много лет,
Спасибо, что Ты ответила, смотрю на монитор я, заворожено,
И, по-французски, я пишу «мерси» Тебе, в ответ.

А может для общения совместного у нас найдутся темы?
Ведь, просто переписка не обязывает, ровно ни к чему.
Поговорим, мы просто «по душам», ведь в этом нет проблемы,
Чем в одиночестве сидеть по одному.

Ты мне расскажешь о своей работе,
О том, что жизнь семейная, увы, не удалась,
А может, удалась и Ты, счастлива, напротив,
И свой, со словарём, французский, ты подтянуть самостоятельно взялась.

«Мерси».
Меня, как «током дёрнуло», при первой нашей, пусть заочной, встрече,
В глазах бездонных, прочёл я одиночество и грусть твоей души,
Постой, не надо ставить «блокировку» на меня в «инете»,
Ты, закрывать свою страничку, не спеши.

Теперь, конечно, всё забыто, «поросло быльём», утеряно,
Душевное тепло и уважение, я про любовь, уже не говорю,
Как на «размен», Вы, мужики идёте быстро и уверено,
Нет ничего святого, не понимаю психологию, ни их, и ни твою.

Не прячь, передо мною, свои пустые и холодные глаза,
Будь счастлив, в новом доме, с молодой женою,
Вот только катиться из глаз моих, непрошено, слеза,
Так, умирая, моя душа в бессилье диком стонет.

Не прячь глаза…

Не прячь глаза, не надо, не отводи их в сторону,
Не нужно говорить пространные и лживые слова.
Ох, эти сорок лет, и «бес в ребро», а «седина», конечно, в «бороду»,
Жену, на молодую пассию, ты не колеблясь, взял, и променял.

Всё, было, как у всех, мы столько вместе прожили,
С ноля, поднялись сами и вырастили двух прекрасных сыновей,
Да, годы сделали своё и я, давно, уже не прежняя,
За которой, ты, так «убивался», которую, так добивался много дней.

Крик.

Вы слышите ещё, когда, у Вас, душа кричит?
Вы обращаете своё внимание на это?
Все поступаем так, как разум нам велит,
А душу, не берём в расчёт, давным, давно, наверное.



Душа, бывает так, болит, и мается, и стонет,
Не может разумом «душевно» управлять,
А он, повелевая, душу нам, до «белого каления», изводит,
На все вопросы, разум, сам стремиться отвечать.

Нет, не осталось, у души и разума, болевых, совместных точек,
Душа кричит, а у нас внутри, всё тихо, словно попадаешь в морг,
Бездушие заводит, нас поголовно, в круг порочный,
Где безраздельно балом правит, только мозг.

Как обелить и оправдать себя всегда стараемся,
На две извечные беды, готовы сетовать и говорить, без устали, о них,
С проблемами своими, как с «торбой писаной», мы носимся,
Мы так ведём себя, как будто у других не может быть таких.

Пора не просто задавать извечные вопросы,
А нам самим пытаться, что-то делать и решать,
Конечно, это сделать будет всё не просто,
Зато, нам не придётся на кого-то виноватого, со стороны, пенять.