Присядет есть, кусочек половиня,
Прикрикнет: "Ешь!" Я сдался. Произвол!
Она гремит кастрюлями, богиня.
Читает книжку. Подметает пол.
Бредет босая, в мой пиджак одета.
Она поет на кухне по-утру.
Любовь? Да нет! Откуда?! Вряд ли это!
А просто так уйдет - и я умру.

Разве можно тебя разгадать?
Даже если придёт откровенье,
Как ниспосланная благодать -
Угадается только мгновенье.
Лишь явленье - пронзительный срез.
Лист багряный в прожилках зелёных
Искрой с буйного факела клёна
Устремляется в осень небес.
Он в оконном проёме распластан,
А ладони твои холодны,
Как щемящее чувство вины,
Как мгновенных гаданий напрасность.

Я к тебе не хочу привыкать.
Привыканье - сродни забыванью,
Замерзанию струй родника
В облетевшем лесу от дыханья
За ночь выпавшей с неба зимы.
Чернолесье на белом контрастно.
Есть какая-то в этом напрасность
Побледневшего неба, где мы
Затерялись в безмолвном скольженьи.
Я к тебе не хочу привыкать.
Привыканье - как водная гладь,
Где живут лишь одни отраженья.

Есть дар у русской женщины - беречь.
Беречь семью, любовь, родные стены.
Ненастным днем и в холод неприменно
Очаг с живительным огнем разжечь.
Их нежно Берегинями зовут.
И, в волосы венки цветов вплетая,
С любовью шепчут: "милая, родная"
И как зеницу ока берегут.
Есть дар у русской женщины - дарить.
Дарить улыбку, счастье, жизнь и радость.
Поддерживать, забыв свою усталость,
И, все прощая, все-таки любить.
Их ласково Даринями зовут.
И, в волосы венки цветов вплетая,
С любовью шепчут: "милая, родная"
И как зеницу ока берегут.
Есть дар у русской женщины - любить.
Любить, прощая каждую оплошность,
Когда простить другому невозможно,
Когда самой себе не объяснить.
Их трепетно Любимыми зовут.
И, в волосы венки цветов вплетая,
С любовью шепчут: "милая, родная"
И как зеницу ока берегут.

Париж ночью
Три спички, зажженные ночью одна за другой:
Первая - чтобы увидеть лицо твое все целиком,
Вторая - чтобы твои увидеть глаза,
Последняя - чтобы увидеть губы твои.
И чтобы помнить все это, тебя обнимая потом,
Непроглядная темень кругом.
Жак Превер.

В женщине не главное
обертка,
Шелка непростая мишура,
В ней должны прослеживаться четко,
Жизни ритм и нежности пора
Женщина,как в поле теплый ветер,
Что согреет в стужу и мороз,
Женщина,как солнце ярко светит,
Сердца не щадит и сил,и.слез!
Может пожурит,когда посмеет,
Напоит живительной водой
Ничего,поверь,не пожалеет,
Коль богата собственной душой

Даст вам кромку хлеба на дорогу,
Для здоровья,крепкого вина,
И разгонит горести-тревоги
Так,как может только
лишь Она!

Быть женщиной непросто!
Она всегда должна
Внезапной быть, как остров,
И бурной,как весна
Быть ласковой,как море,
И доброй,как земля
Красивой быть,как зори,
И тайну знать огня
Загадкой быть,как звезды,
Желанной,как вода,
Прекрасной быть,как розы
Терпимой быть всегда.

Давно соловушки леса покинули,
Давно сгорел костер.
Рябина красная вся в зябком инее,
А гроздья красные,
А небо синее,
А гроздья красные, а снег идет.
Давно расстались мы, а все не верится,
Мне говорят забудь, а сердце встречи ждет.
А ждать невелено, грустить невелено,
А я все жду тебя, а снег идет.
А мне все кажется, что я любимая,
А мне все слышится под вечер скрип ворот…
Горит, горит любовь огнем рябиновым,
А годы катятся неповторимые,
А годы катятся, а снег идет.

Видение.
Ты прошла вдалеке от меня, как видение,
статуэткой ожившею черного дерева.
Ты была опечалена, нежная горлица,
ты мелькнула вдали, как видение в трауре,
и трагический облик твой, гордый и горестный,
опоил мою душу прекрасной отравою,
и, с тобою незримыми связанный нитями,
я побрел за тобою, тобой не замеченный,
и глядел, как вдали силуэт твой пленительный
исчезает и тает в мерцании вечера -
исчезает и тает вдали, как видение,
статуэткой точеною черного дерева.
Каэтано де Коста Алегре.

Желанная мечта твоя,
Единственная суть!
Необыкновенно щедрая,
Щадящая твой путь!
Источник сладострастный.
Начало всех начал!
Атолл судьбы прекрасный!
Твой дом и твой причал!
Н.Б.