«Визит».


Через глазок в двери, почуял перегар, как будто алкашами "море выпито".
Дверь открываю, на звонок, стоит, мне не знакомый, мужичок.
«Не вас ли «Муза» посетила, примерно год назад», спросил он неуверенно,
«Я, - муж её и «Музом» звать меня», лишь только вымолвить и смог.

Упал «бревном» возле двери в бесчувствии, в беспамятстве, мужчинка.
Что делать, не бросать же просто так его, он просто «никакой».
И лишь под утро, он рассказал, опохмелившись моей водкой, «под сурдинку»,
Отца ребёнка ищет, ведь не живёт давно с женою жизнью половой.

А сколько раз у нас спускали шины, и ломался личный автотранспорт?
Ах, если б знали «бедные» японцы, какой они нам поставляют, гонят брак.
А сколько мы друзей спасли из «трезвяков», тащили пьяных через город,
Мы просто ангелы, без крыльев и каждый «тянет», минимум, на орден или знак.

И если всю «лапшу» собрать, что все мы «зарядили» нашим жёнам.
То пирамида, что построена «Хеопсом», в ней «утонет» без следа.
Как думать хочется, что на ушах, на наших, не свисают «макароны»,
В которые нам «дуют» наши жёны, что тоже, для мозгов «великолепная еда».

«Лапша».

Мужское «племя», когда ему бывает это нужно, для «отмазки»,
В «фантазии» и «словеса» пускается такие, что хоть пиши «роман».
Такие «чудеса» случаются, в такие попадаем «передряги», просто сказка.
«Лапшу» любую «вешаем», чтоб нам прикрыть наш собственный обман.

То задержались мы до ночи, из-за «вечных», всеми клятых, автопробок,
То шефы, с «лошадями» спутав, нас заставляют сверхурочно всех «пахать».
А то «менты» с «гаишниками» нас задержали и мы, как «понятые», снова.
Нужны мы им, как воздух, без нас нельзя им протоколы задержаний составлять.

«Пожара» не устрою, тебе не стоит даже сердце волновать,
Дай мне «обжиться» и стать в душе твоей не просто «гостем».
Своим теплом, заботой, я буду о себе напоминать,
Когда пройдёт в душе твоей «зима», согласен и на «осень».

Я понимаю, мне сразу не удастся твою душу «отогреть»,
Но я настойчив, терпелив и до сих пор готов поверить в чудо.
Не представляю жизни без тебя, когда один, мне лучше умереть,
Ты дай пока «пристанище» в душе, лишь этим счастлив буду.

«Пристанище».

Как мне «пробраться» и «пристанище» найти в твоей душе?
Ты «дверцу» приоткрой, прошу тебя, оставь лишь только «щёлку».
Ведь я неприхотлив, и «жить» могу там просто в «шалаше»,
«Замёрзнуть» совершенно не боюсь и не боюсь «промокнуть».


Я «разведу» в душе твоей «костёр» большой любви.
Чтобы теплее стало, где пока царит «вселенский холод».
И постепенно, медленно, твоя душа «оттаяла» внутри.
А это для нашего общения с тобой уже прекрасный повод.

И поздно мне, как видно каяться, и поздно слёзы «лить»,
Хоть «пеплом» голову осыпь, а хоть танцуй на «пепелище».
Мне горестно признать, что я тобой не научился дорожить,
Хоть способов и дней для этой цели в жизни были тысячи.

Что было свято, всё я предал и на «мелочь» разменял,
Души твоей «искромсанной» не замечал «осколки».
Я всё бы отдал, чтоб вернуть всё то, что потерял,
Чтоб каждый миг сейчас не ощущать себя подонком.

«Мне горестно признать».

Мне горестно признать, что не сберёг твою любовь,
Что похотью и пьянством, я «растоптал» и «умертвил» её коварно.
Ты всё терпела и прощала, а я «срывался в штопор», вновь и вновь,
О чём я думал, что искал с таким «усердием» бездарным.

«Пожара» не устрою, тебе не стоит даже сердце волновать,
Дай мне «обжиться» и стать в душе твоей не просто «гостем».
Своим теплом, заботой, я буду о себе напоминать,
Когда пройдёт в душе твоей «зима», согласен и на «осень».

Я понимаю, мне сразу не удастся твою душу «отогреть»,
Но я настойчив, терпелив и до сих пор готов поверить в чудо.
Не представляю жизни без тебя, когда один, мне лучше умереть,
Ты дай пока «пристанище» в душе, лишь этим счастлив буду.

«Пристанище».

Как мне «пробраться» и «пристанище» найти в твоей душе?
Ты «дверцу» приоткрой, прошу тебя, оставь лишь только «щёлку».
Ведь я неприхотлив, и «жить» могу там просто в «шалаше»,
«Замёрзнуть» совершенно не боюсь и не боюсь «промокнуть».


Я «разведу» в душе твоей «костёр» большой любви.
Чтобы теплее стало, где пока царит «вселенский холод».
И постепенно, медленно, твоя душа «оттаяла» внутри.
А это для нашего общения с тобой уже прекрасный повод.

И поздно мне, как видно каяться, и поздно слёзы «лить»,
Хоть «пеплом» голову осыпь, а хоть танцуй на «пепелище».
Мне горестно признать, что я тобой не научился дорожить,
Хоть способов и дней для этой цели в жизни были тысячи.

Что было свято, всё я предал и на «мелочь» разменял,
Души твоей «искромсанной» не замечал «осколки».
Я всё бы отдал, чтоб вернуть всё то, что потерял,
Чтоб каждый миг сейчас не ощущать себя подонком.