Кража.

Что делать, я ума не приложу,
Не понимаю, как это могло случиться?
При муже, при живом, друг-интернет украл жену,
Она предпочла, вдруг, наедине с ним находиться.

Когда бы ни пришёл с работы я домой,
Она уж с ним, с проклятым интернетом,
Нет времени, не интересен ей мужчина свой,
Её интернет, милее всех на свете.

Здесь после всего съеденного не мучает изжога,
Не добавляешь в весе и потом диеты не нужны,
А поле выпитого без ограничения спиртного,
Не мучает с утра похмелье и боли головы.

Как здорово ходить в такое заведение,
Жена не пилит, деньги все на месте, все сохранены,
Как замечательно такое виртуальное сидение,
Во всех кафешках, на «Одноклассниках» страны.

Кафешка.

О, как уютно в интернетовской кафешеке,
В какую группу не зайду, я мчусь туда скорей.
Нет ни рубля в кармане и это не помеха.
Тут на халяву мне дадут, что повкусней.

Что ни захочешь, что в голове не вспомнишь,
Всё вмиг найдёт тебе услужливый бармен.
Коньяк армянский, только лишь закажешь,
Уж на экране рюмка светится и никаких проблем.

Здесь могут торт подать, тарелку, ложку с вилкой выдать,
Мартини льётся в группе неудержимою рекой,
Нет тут, ни с чем проблем и не коснулся кризис,
Ту кафешку, и мне ненадобно другой.

Везде я слыл безбашенным и обнаглевшим хамом,
Никто руки мне не готовился подать,
А правду, что я нёс по жизни людям,
Стукачеством, все стали называть.

Я не создал семьи, я был всем неудобен,
Прошёл я много коллективов и шараг,
Так в чём моя вина, в чём зла моего губительного корень,
Если за правду, я пострадал вот так.

Правда.

Мне говорили с детства, быть всегда правдивым,
Повсюду все внушали это мне,
Не стать, по жизни, настоящим человеком,
Коль правду ты не будешь говорить везде.

Я слушал, я всё впитывал, наука не из лёгких,
В лицо всем, глядя, только правду говорить,
Но отношения с людьми, даже после встреч коротких,
Не стали складываться, в чём меня винить.

Я правду-матку резал всем и без разбора,
Мужчинам, женщинам, начальникам, везде,
Как оказалось, а выяснилось это очень скоро,
Не всем посердцу, правда, о себе.

Больной измерит счастье, лишь здоровьем,
А сирота, живыми мамой и отцом,
Слепой про зрение подумает, наверно,
Трусливый, счастлив будет, храбрецом.

Бездетный, вдруг, замечтает, стать отцом-героем,
А заключённый, о свободе заблажит,
Солдат, тот рад, что по плацу шагать не надо строем,
А бедный счастлив, когда банк даёт кредит.

Все мы по разному, токуем наше счастье.
Кто мерку снимет общую, кто нам расскажет, что, по чём,
В сумбуре жизненном, все мы часто забываем,
Что счастье общее лишь в том, что мы живём.

Счастье.

Есть ёмкое понятие на свете,
Про счастье, говорим мы часто и везде.
Кто мне подскажет, кто ответит,
Что значит счастье в нашей жизни и судьбе?

Богатый скажет, что оно деньгами,
Измерено уже давным-давно,
Бездомный, об угле своём мечтает,
А властный, сразу скажет, что в положении оно.

Пусть многие, в твои не станут перемены верить
И даже люди близкие и те, махнут рукой, любя,
Перебори себя и будь готов, что будут неизбежные потери,
Людей, которые не ставят на тебя.

Ты сможешь, ты докажешь, ты способен,
Сломать рутину прежней жизни до корней,
Рассчитывать на чей-то круг спасательный не стоит,
А нужно плавать, самому учиться поскорей.

Начни сначала.

Когда от тебя отвернулась удача,
Когда жалеешь, что родился ты свет,
Попробуй жизнь свою начать сначала,
Судьбы переписав листы на это всё в ответ.

Тебе не просто это будет сделать,
Ведь, дважды в реку не суждено войти,
Но главное, в себя необходимо верить
И силы для рывка вперёд найти.

Дочурка, на сегодня, у мамы заночует,
Визит мужчины ожидаем ей,
Как плохо быть второй и красть любовь чужую,
Так поступая, как когда то, поступили с ней.

Не дождалась, погас глаз лампы жёлтой,
Луна повисла полумесяцем в окне,
Порой, к нам жизнь бывает так жестока,
А к одиноким женщинам, вдвойне.

Одиночество.

Свет от настольной лампы падает на книгу,
Ноги прикрыл тёплый плед,
Коротает свой вечер одинокая женщина,
В свои неполные тридцать шесть лет.

Была семья, но кто-то словно напророчил,
Нашёл на стороне любовь другую муж,
Не шевельнулось ничего в душе, когда её с ребёнком бросил,
Не кажет глаз и алиментов ни на грош.

Куда смотрел наш царь зверей, наш Лёва
И почему он всё пустил на самотёк,
Всё это гомосексуальное бесчинство,
Он, что указ в срок, написать не мог?

О, времена теперь в лесу, о нравы,
Помимо «голубых», пришла ещё напасть, лесбийский перекос
И женских особей, вдруг, поразила головы,
Пришла и поразила, надолго и всерьёз.

И захирел наш лес, и нет зверей воспроизводства,
Какие виды и подвиды, группы и чистота кровей.
Как хорошо, что Дарвин не дожил до этого,
Он где-то, что-то проморгал, в трудах своих, хотя он был не гей.

И мама, и отец намаялись с сынишкой,
Не понимали, отчего и как,
Могло с их чадом, вот такое приключиться,
Что в воспитании его произошло не так.

Как позже выяснилось, не только их сынулька,
Внезапно заболел болезнью, что и вымолвить позор,
По лесу нашему, бродили мишки гомосеки,
Встречались, кони, лоси и даже был один бобёр.

Всё, вдруг, с недавних пор, в лесу перемешалось.
Уж не понять, какого цвета зверь,
Куда родители смотрели и почему с их детьми случилась,
Такая отвратительная и голубая канитель.

Голубой лес.

В одном лесу, как будто всем в насмешку,
Родился барсучонок с мехом небу в тон.
Но от своих сородичей по норке,
Не только мехом отличался он.

Он вырос, стал женоподобен и жеманен,
Следил за лапками и мехом голубым, припудривая нос,
Но главное, ему было не до женщин,
По ориентации, типичный педераст.

Я с ними не пошёл бы в тыл врага или в разведку,
На них бы не оставил я больную дочь,
Они, в нашей жизни, не редки,
Как этим людям, всё-таки, помочь?

Чтоб в жизни всё у них «срасталось»,
Чтоб не валилось всё у них из рук,
Чтобы они в проблемах жизненных не маялись,
Чтобы имели все, друзей или подруг.

Но качество одно их от всех отличает,
Такая редчайшая вещь и черта,
Ни что их в этой жизни не прельщает,
Есть только одна и для всех доброта.

Ни покараулить, ни украсть.

На нашем пути, встречаются люди,
Жить рядом с ними, просто, как напасть.
Я в двух словах скажу, они по жизни,
Что называется, «ни покараулить, ни украсть».


В их стане всегда найдётся кто-то виноватый,
Надежды нет и в чём на них, как ни крути
И если эти люди, вдруг, что-то затевают,
Удачи нет там, и не будет, и не жди.

Им не дано, кого-то, вдруг, обидеть,
Всем и во всём им надо угодить,
У них, как девиз, бесхребетность,
Как можно в нашей жизни так прожить?

Мы с ним, на зависть всем, любить друг, друга будем,
Мы счастливо и долго проживём свой век
И он меня ни разу ни ударит, ни осудит,
Такой вот мне судьбою послан муж и человек.

Сигнал плиты прервал моей фантазии виденья,
Моей счастливой неге, наступил конец,
Пора идти на кухню, сварились свиные ноги там, наверное,
Ведь мой реальный муж, так любит – холодец.

Виртуальная любовь.

Что со мною, я опять влюбилась в интернете,
Лишь фотографию его увидела и всё,
Уже представила, какие будут у нас дети
И как в постели голову кладу я на его плечо.

Как в путешествиях мы с ним по заграницам,
Как в храме держит руку он мою
И что для нас одних поют все на планете птицы,
Я счастлива, я так его люблю.

Меня он тоже любит без сомненья,
До безрассудства, одури и немоты,
На годовщину свадьбы мне подарит ожерелье,
Песцовую шубу, авто и конечно цветы.

Здесь зазеваться, значит, жизнь свою закончить,
Поверить в дружбу, верность, правду, тоже навредить,
Вся наша жизнь, вечный поиск места под солнцем,
Борьба за выживаемость, комфорт и быт.

Борьба за это происходит не бескровно,
Любые средства, способы идут здесь в ход,
Кого убили, бизнес был у него доходный,
Кого уволили, сожрали без забот.

Нет в джунглях человеческих ни правил, ни законов,
Здесь прав лишь тот, кто с толстым кошельком,
Будь осторожен в выборе партнёров,
Чтобы тебя они не съели за своим столом.

Джунгли.

Жизнь нашу, джунглями, иной раз называют
И это, правда, что-то в этом точно есть,
Всё, как в тропическом лесу и это угнетает,
Ты должен не позволить кому-то себя съесть.




По тем же правилам играем и живём по тем же мы законам,
Что в чащах джунглей приняты, у большинства зверей,
Уйти от столкновения, оскалиться, «прикинуться удавом»,
Особенно, когда тебя противник посильней.

Её не трогали, вообще, ни чьи заботы,
А тельце красное в горошинку, спасало от невзгод,
Клевать её такую даже птица не захочет,
А с таким весом даже мышка, не засунет в рот.

О доме не мечтала и не думала,
Она привыкла, что везде, во всём, ей прёт,
С приходом осени, вдруг холодом повеяло,
Тут ей не подфартило, ведь климат наш, не мёд.

Загнулась, сгинула в зиме повествования героиня,
Так в чём же соль, его, Вы, спросите меня?
Не почивать на лаврах, вот главная сюжета линия,
А, всем, «пахать» на перспективу, день ото дня, день ото дня.

Божья коровка.

Жила, была на белом свете божья коровка,
Она такою махонькой, тщедушною была,
Летала с листика на листик, здесь была сноровка,
И тлю, за обе щеки, уплетала, вот и все дела.

Я врать не буду, она свой секс имела
И временами набухала и росла,
Но в мире этом, она, более ни в чём не преуспела,
Так пыжиться зачем, раз всё и так «мазя»?

Попался, ты, дружок, ты утопил на дне стакана,
Всё, что было дорого тебе, когда не пил,
Семью, друзей, работу, что тебя сломало?
В кого ты мать родную превратил?

Конечно, ты никогда публично не признаешь,
Что алкоголь тебе всё в жизни заменил,
Ни в силы воли нет, а умом, давно не блещешь,
В сплошном похмелье дни свои ты проводил.

И это ведь не первый, не второй звонок, а третий,
И жизнь свою, уже назад не повернуть,
Берись за ум, подумай, что важней на свете,
Иначе: «Здравствуй, меня «белочкой» зовут»!

Я белая горячка, я болезнь, я вещь другого толка,
В народе так прозвали все меня,
Я прихожу вслед за своим другом, алкоголем
И если ты увлёкся им, то я навек твоя.




Не хочешь трезвым жить, тогда изволь, попробуй,
На вкус экстаз моих галлюцинаций, извини,
Ты пропил жизнь свою и нет иных решений,
В психушке доживать ты будешь дни свои.

«Белочка».

Здравствуй, меня «белочкой» зовут.
Я прихожу без приглашения, как туз в колоде.
Не для того, чтоб в клетке колесо крутить,
Орешки грызть с руки и на природе.

По рукоятку, в спину, я получил ножом удар,
Мне прямо в сердце боль проникла.
Я, может быть, всё понял и не так страдал,
Но разговора, между нами не возникло.

Топлю я горе, как положено, стаканом,
Боясь поверить, в то, что ангел согрешил.
Но мне не легче и это видимо, не та анестезия,
Для моей раздавленной и раненой души.

Что делать?

Что делать, куда идти, кому пожаловаться?
Как зверь израненный, я в ловушку угодил.
И в страшном сне такое не могло привидеться,
Жену свою, случайно, я в измене уличил.

Как можно было, кто надоумил её, дав такой совет?
Что не хватало в наших с нею отношениях,
Кто продал вникуда, в один конец билет
И кто отрезал путь, для возвращения.

Чтобы стирала и внимательной была,
Ко мне, к друзьям всем закадычным
И если водка, вдруг, закончится, то это не беда,
Метнётся в лавку и принесёт пузырь «Столичной».

Чтоб в сексе не имел всегда я жажды,
Чтоб в койке, как в кино, что Колька приносил,
И если я приду с любовницей, однажды,
Чтобы постель нам кто-то постелил.

Ах, кто бы знал, как мне иметь жену охота,
Она жила б со мною, как за каменной стеной,
Я б окружил её такой любовью и заботой,
Чтобы она узнала, как ей повезло со мной.

Мечта.

Так хочется жениться, иногда,
Чтоб мой холостяцкий дом, обрёл хозяйку.
Чтоб бегали детишки во дворе,
Чтоб кто-то протопил мне баньку.

Чтобы три блюда, каждый день к столу,
Чтоб чистота по дому ежедневно.
Чтобы ковры не пылесосить самому,
Чтоб гладила и зашивала мне, конечно.

И начинаются у всех таких проблемы,
Им в коллективах, сразу не комфорт,
Они у всех, как кость большая в горле,
Им в жизни, как-то сразу, не везёт.

Они, как правило, идут своей дорогой,
На всё у них свой взгляд и свой черёд,
Им стадные инстинкты не по нраву,
Они не смотрят никогда начальству в рот.

А мы подвластные всем нашим атавизмам,
Всё с ними строжимся и боремся, нас в этом не унять.
Не осуждайте «белую ворону», это верх цинизма,
Не заставляйте оперения цвет, в угоду, поменять.

Белая ворона.

В природе не бывает совершенства,
Частенько сбои разные идут,
Бывает так, что белыми рождается,
Различное зверьё, то там, то тут.

И в стаде, прайде или стае,
Где появляется детёныш альбинос,
Он сразу средь собратьев выделяется,
Он не такой, как все, надолго и всерьёз.


Мы все не очень от животных отличаемся,
Бывают рядом люди, и это не секрет,
Которые, как мы все с ВАМИ не стараемся,
Не подпадают под всеобщий принятый стандарт.

Пелёнки, распашонки, крик, в пол глаза, ночи,
Кормления, кастрюльки, педиатр, всё как в страшном сне,
Всё это на Ваши плечи хрупкие легло, муж помогает, но не очень,
Порой, Вам некогда подумать о себе.

Все есть хотят и муж и Ваше чадо,
Там каша подгорела, тут борщ, вдруг, выкипел до дна,
Ах, мама милая, чего же ты молчала,
Что жизнь семейная, так не проста и тяжела.

На этом приключения не гаснут,
У женщин жизнь семейная, большущий снежный ком,
И горестно и больно им бывает,
Ведь жизнь свою им не дано оставить на потом.

Не просто совладать с её коварным нравом,
Ключи к характеру и сердцу подобрать,
Свекрови все достаточно упрямы
И критикуя снох во всём, их не хотят и не пытаются понять.

Не каждой женщине везёт с маманом мужа,
Бывает так, что войны и разборки каждый день,
То суп не так сварила, то костюм его не отутюжен,
Как, всё-таки, не повезло любимому сыночку с ней.

Мы перейдём к вещам другого рода,
Как следствие супружества у ВАС,
Должны случиться скоро роды,
Вот где мужчина проверяется, на раз.

Вначале отношения с супругом,
Увы, не тот это мужчина и не та пошла игра,
Который в период ваших с ним до брачных отношений,
Был ласков и внимателен всегда.

Его как будто, кем-то заменили,
Он успокоился, потух огонь в глазах,
Друзья, вдруг, из ниоткуда появились,
Футбол, хоккей, рыбалка, фильмы на компах.

Теперь о новом и втором по значимости вспомню,
О, это песнь отдельная, звучащая для жён впервые, как бы вновь,
Ведь на арену Ваших с мужем отношений,
Выходит, её Величество, СВЕКРОВЬ!

Легко ли быть женой?

Легко ли быть женой, простой, казалось бы вопрос,
А сколько он в себе таит ответов.
Здесь не пытаюсь учинить я спрос
И не даю всем женщинам советов.

Лишь попытаюсь я завесу приоткрыть,
Проблем, что женщин, наших в браке окружают.
Их много очень, что греха таить,
Но все ли, мы, мужья, об этом знаем.

Что мы за люди, почему мы так воспитаны, ответьте, ведь не сложно?
Нас хлебом ни корми, а дай самим, в чужую боль залезть,
В чужом белье копаться нас тоже звать не нужно,
Мы острым языком своим, подчас, приносим смерть.

Нам хочется всем вникнуть в суть чужого горя и проблемы,
Никто не просит, а мы все лезем ковырять,
Души чужой болячки, нам кажется, мы препарируем умело
И даже не хотим, порой, анестезию применять.

Нет совести, нет чести, нет любви к другому,
К мозолям его израненной и горестной души,
Не надо обольщаться, думая, что помогаешь ты «больному»,
И помогать с «лечением» мозолей не спеши.

Больная мозоль.

Идя по жизни в тесной, не по размеру сшитой, обуви
Или когда колодка сбита не по нам.
Мы часто натираем на ногах своих мозоли,
Как достаётся, уставшим нашим, от ходьбы, ногам.

Болят и мучают нас эти страшные мозоли
И рвутся пузыри на коже, и невозможно двигаться вперёд,
Но обязательно найдётся кто-то рядом,
Кто на мозоль больную нашу, нам наступит и нажмёт.

Ах, как мы ошибались оба, как без устали,
Старались, на людях, не проколоться взглядом, иначе быть беде,
Как лица делали, общаясь, равнодушные,
Хорошую, как говорится мину и при плохой игре.

Ничто не помогло нам и уже нет спасения,
Отдались обоюдно мы любви своей не раз, не наугад,
Я знаю, что впереди у всех большие потрясения,
Большой скандал, но нет у нас уже пути назад.

Наши отношения.

Как неожиданно развились наши отношения,
Как дождь слепой, внезапно капает с небес,
Ты замужем и это страшный минус, просто невезение,
А я женат, что тоже нам не плюс.

Ещё вчера скажи мне кто, что мы попробуем,
С тобой иные отношения создать,
Я не поверил бы ему, ведь я «бить клинья пробовал»,
Но ты меня старалась на расстоянии держать.